Cтатьи
Главная » Статьи » Статьи » Статьи |
Выходные данные
статьи: Степанов В.Н. Этика массовой коммуникации //
Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения:
Материалы межвузовской научно-практической конференции. _ СПб.: Роза мира,
2006. - С. 290-296.
Степанов В.Н. Этика массовой коммуникации
«Я подаю вам горькие
пилюли в сладкой оболочке. Пилюли безвредны,
весь яд – в сладости» Станислав Ежи Лец
Автор
данных строк не пишет статей о нравственности. Однажды, на заре рыночной
экономики и хаотичных выборных кампаний, к нему обратились с просьбой написать
пять статей о нравственности. Опыт показывает, что за подобной просьбой может
таиться либо редкая по своей утонченности нужда в философско-этических
сочинениях, стандарт которых очень высок и задан трудами Д. С. Лихачева, А. Д.
Сахарова и др. Либо, как это и оказалось, тривиальная просьба подготовить материалы
для публичных выступлений. Рассуждение
в рамках предлагаемой темы возможно только после того, как представлены рабочие
понятия. В соответствии со словарными определениями, нравственность – это «1. Совокупность норм,
определяющих поведение человека. // Поведение человека, основывающееся на таких
нормах. 2. Моральные качества» [1]; этика – «1. Философское учение о
морали, ее принципах, развитии и роли в обществе. 2. Совокупность норм поведения,
мораль какой-л. общественной группы, организации и т.п.» [2] Как
показывает сопоставительный анализ, денотативное пространство приведенных
определений не тождественно, но включает одни и те же понятия: норма,
поведение, мораль. Объяснение этому мы находим в этимологии, поскольку «’hqoV» во 2 значении «нрав, обычай,
характер, образ мыслей» [3]. В античной эстетике это понятие входило в состав
категориальной триады, которая использовалась для описания структуры личности
публичного оратора. Первым свое видение качеств оратора предложил
древнегреческий философ Сократ, который указывал на чрезвычайную важность
речевого общения и личного примера в процессе воспитания, обучения и
общественной деятельности. Он первым воплотил образ идеального оратора, основными
качествами личности которого выступают ’ηθος («обычай, нрав, характер,
привычка»), λόγος («язык, речь, слово») и πάθος («состояние»). Платоном описана
структура феномена, который сейчас называют языковой
личностью с её основными составляющими - нравственно-этическим, речевым и
эмоционально-чувственным началами. Опираясь на идущую от античности традицию,
мы отдаем преимущество в рамках данной работы понятию «этика» как воплощающему
ядерное значение этого явления и будем рассматривать этику массовой коммуникации – наше
представление о совокупности и системном характере общественных норм, определяющих
поведение человека в современных условиях и утверждаемых в практике массовой
коммуникации. Проблемный вопрос, навеянный непричесанными мыслями Леца,
выглядит следующим образом: насколько (и действительно ли?) ядовита «сладкая
оболочка» современной массовой коммуникации, в условиях которой формируется
«пилюля» этики? Какие поведенческие стереотипы, модели, сценарии предлагает
современное телевидение? Изучение
триады массовая коммуникация – массовое
сознание – массовая культура имеет свою традицию и действующие научные
школы. В рефлексии над этикой массовой коммуникации нам не обойтись без
краткого анализа данных понятий. В словаре иностранных слов определение массовой коммуникации представлено как
«процесс сообщения информации с помощью технических средств – средств массовой
коммуникации (печать, радио, кинематограф, телевидение) численно большим,
рассредоточенным аудиториям» [4] и практически повторяет в переводе определение
«mass media» в словаре Вебстера [5]. Ключевое
в приведенном определении понятие информации имеет тем не менее самостоятельный
терминологический статус. Г. В. Лазутина описывает
массовую информацию через метафору
«духовного моста между представителями разных социальных общностей» [6] и
выделяет ее главные свойства: общезначимость («несет в себе сведения, которые в
той или иной степени касаются всех» [7]) и общедоступность («распространяется
по открытым каналам, а фиксируется либо в естественном языке, либо в таких
искусственных, которыми владеют массы – от простейшего языка светофора до
весьма сложных языков искусств» [8]). Массовое сознание этим отечественным
исследователем рассматривается в качестве инварианта общественного сознания,
как «общезначимый слой, противостоящий специализированному, групповому сознанию
(в том числе классовому)» [9]. Функция массового сознания – обеспечивать
«необходимый уровень интеграции человечества, сохраняя его как целостную
систему» [10]. Таким образом, Лазутина Г. В. предлагает рассматривать массовое
сознание как важнейший узел самоуправления, саморегуляции общества в целом. Носителем
массового сознания является «безликая» масса.
Модель массы – толпа, психологический
феномен, возникающий при непосредственном взаимодействии индивидов, независимо
от их социального положения, национальности, профессии, повода, вызвавшего ее
образование. Исследователи утверждают, что современные массы в отличие от
трудящихся масс в представлении Карла Маркса, возникают и формируются на основе
общности потребляемой информации и являются прямым порождением массовой
коммуникации. Они обладают отличительными свойствами – неуправляемость, но
контролируемость [11]. Подтверждение
тезиса о контролируемости масс можно увидеть на примере самых популярных
сегодня телевизионных жанров развлекательных программ – реалити- и ток-шоу. Адресат таких программ хорошо структурируется.
В реальной ситуации телевизионного общения адресат выступает как множественный:
один, непосредственный, присутствует при общении – это аудитория в студии,
собеседник интервьюера, партнер модератора и т.п., а другой – вся массовая
телевизионная аудитория. Это явление известно как «двойной адресат»
[12]. Типичная
коммуникативная ситуация телевизионного общения, таким образом, имеет следующие
экстралингвистические компоненты: 1)
адресант,
который одновременно является идеальным адресатом (в соответствии с императивом
5), первым принимает и интерпретирует собственное коммуникативно-речевое
действие – речевое высказывание; в сознании адресанта-говорящего процессы
порождения и понимания речи протекают одновременно; 2)
адресат
– тип коммуниканта, который также имеет сложную организацию и характеризуется
как «двойной адресат», потому что, сколько бы ни было реальных адресатов речи (n), конечное число адресатов n+1 (непосредственный
собеседник-интервьюер, зрители в телестудии, массовая аудитория у телеэкранов –
реальные адресаты, а идеальный адресат – сам говорящий). 3)
сообщение
в условиях телевизионного эфира – это «предметно-знаковая модель» [13],
программа знаковой координации (сопряжения) деятельностей комуникантов
(адресанта и адресата). Принцип
противопоставления, почти парадоксального, используется в научной литературе
для характеристики массовой культуры,
которая, будучи частью культуры, «создается, но не творится массами по заказу и
под давлением сил, господствующих в экономике, идеологии, политике, сфере
правовых и даже нравственных отношений» [14]. Отличительными чертами массовой
культуры при таком понимании являются «предельная приближенность к элементарным
потребностям человека, постоянно нарастающая востребованность ее продуктов,
ориентированность на природную, ближе к инстинктивной, чувственность и
примитивную эмоциональность, всегда строгая подчиненность господствующим в
социуме силам, предельная упрощенность в производстве качественного продукта
потребления и т.п.» [15] К признакам «человека массы» часто относят ослабление
интеллектуальной деятельности, снижение уровня реакций, неспособность к
умеренности и отсрочке действий, склонность к гиперэмоциональности и
безудержность аффектов, деятельностное выражение эмоций. На первый план в современных
гуманитарных исследованиях выходит рефлексия над когнитивной и аффективной
сферами психической деятельности человека в условиях массовой коммуникации и публичной сферы. Анализ современного
состояния публичной сферы позволяет отметить, что отличительным признаком
публичной коммуникации в конце XX – начале XXI века является преобладание эмоциоцентрированной аргументации над
рациональной и, как следствие этого, целеустановка на формирование мнения,
а не знания. Это с очевидной закономерностью ведет к повышенному эмоциональному
«фону» текстов, обращающихся в публичной сфере, к эмоциогенности публичной сферы в целом и массовой коммуникации в
частности. Превалирование разговорной проблематики в телевизионных
передачах объясняется диалогизмом как
онтологическим признаком современной культуры и всей человеческой коммуникации.
Человек в общении с другим человеком, в присутствии человека или множества людей
создаёт химеры – додумывает за кого-то образы ситуаций, образ себя самого,
образ представлений о себе – и претендует на их признание (верификацию). Это
позволило М. М. Бахтину в свое время заметить: «Мир населён созданными образами
д р у г и х людей (это – мир других, и в этот мир
пришёл я), среди них есть и образы я в образах других людей» [16]. Человеку
Бахтин отказывает в самодостаточности, смысл жизни человека - в другом: «Быть –
значит о б щ а т ь с я. […] Быть – значит быть для другого
и через него для себя. У человека нет внутренней суверенной территории, он весь
и всегда на границе, смотря внутрь себя, он смотрит в
г л а з а д р у г о м у или
г л а з а м и д р у г о г о»
[17]. Обращаясь собственно к этическим
принципам, перечислим, как нам представляется, основные нормополагающие моменты
современной массовой коммуникации. Мы предлагаем свое видение номенклатуры
таких норм, неполное в силу объективных причин и недостаточности объема данного
материала, краткое перечисление этических
императивов и поведенческих ожиданий, которые предлагает носителю массового
сознания массовая коммуникация. Картина наблюдаемых этических сдвигов
обусловлена во многом современными социокультурными и экономическими
изменениями в обществе рубежа тысячелетий и связана с понятием постиндустриального общества, единственной, по мнению проф. Е. Л.
Вартановой [18], сегодня социальной метатеорией, которая разделяется
большинством зарубежных экономистов и социологов. Эмпирические исследования
середины - второй половины ХХ века позволили ученым отметить устойчивую
тенденцию к сокращению занятости в первичном (сельском хозяйстве и добывающей
промышленности) и во вторичном (мануфактурном) секторах экономики и
одновременно к ее росту в третичном секторе, т.е. в секторе услуг. Отсюда другие
наименования эпохи, в которую нам довелось жить: потребительское общество,
потребительский капитализм. Следствием расширения сферы услуг является массовое
высшее образование, переход к которому определен потребностью в обеспечении
необходимого числа людей, способных работать в «обществе знаний» [19]. Особую
роль в современных условиях играют информационно-коммуникационные технологии
(ИКТ). Телекоммуникации создают экономическую инфраструктуру «глобальной
деревни» (используя термин М. Маклюэна [20]). Многие современные исследователи
считают информацию ключом к пониманию современного общества – «информационного
общества». Глобализационные процессы способны усиливать интеграцию людей и
различных процессов, но одновременно могут вести к фрагментации и дезинтеграции. 1. Императив
коммуникативного поведения. Современная общественно-политическая ситуация предлагает человеку
комплекс вызовов, реакция на которые способна сформировать у него
категориальный аналог ризомы - «сетку», или «матрицу», восприятия окружающего
мира и рефлексии собственного места в социуме. Реакция человека на воздействие
ризомы легко прогнозируется, а коммуникативное поведение приобретает
императивный характер. «Ставка» на коммуникативность поведения персонажей (и,
как следствие идентификации, массовой аудитории) и в первую очередь
«разговорный» характер программы видны в современных ток-шоу (что определяется в первую очередь спецификой жанра):
«Лолита. Без комплексов», «Федеральный судья», «Жди меня», «Пусть говорят» с
Андреем Малаховым» («Первый канал»); «Частная жизнь» («Россия»); «Принцип
домино», «Школа злословия», «К барьеру» и «Воскресный вечер» с Владимиром
Соловьевым» («НТВ»); «Запретная зона» с Михаилом Пореченковым» («ТНТ»);
«Культурная революция» с Михаилом Швыдким («Культура»); «Час суда» с Павлом
Астаховым («Ren-TV») и пр. Эффект «заразительности» императива усиливается за счет регулярности
и частотности выхода программ в расчете по дням недели (например, «Лолита. Без
комплексов», «Федеральный судья», «Пусть говорят» с Андреем Малаховым» - «Первый
канал») и даже в сетке вещания одних суток (например, «Запретная зона» с
Михаилом Пореченковым», «Дом 2», «Офис» – «ТНТ»). Установку на тот же императив можно увидеть в умножении
количества и частотности реалити-шоу: «Дом 2. Новая любовь!», «Дом 2. После
заката», «Офис», «Возможности пластической хирургии» («ТНТ»). Примитивное мизансценирование в
сериалах переакцентирует внимание телезрителей на собственно общение персонажей
(«Большие девочки», Первый канал; «У.Е.», Россия; «Моя прекрасная няня»,
Городской канал-СТС; «Не родись красивой», Городской канал-СТС; «Саша+Маша»,
ТНТ; «Кто в доме хозяин?», Городской канал-СТС; «Солдаты-6», Ren-TV; «Студенты», Ren-TV). Увеличение доли и изменение
статуса устного бытового общения на современном телевидении вызывает у нас ассоциацию
с революционными новациями представителей «новой драмы» в конце XIX века (Стриндберг, Ибсен, Чехов),
которые сместили акцент с драматургичности сюжета на драматургию общения. Чехов,
например, (как сейчас в пресловутом «Доме 2») намеренно изображал реальные
картины человеческой коммуникации, без прикрас и эталонных трансформаций,
демонстрируя тем самым её избыточный (патологический) характер (в отношении
естественных норм коммуникации, отражаемых принципами эффективной коммуникации)
и провоцируя естественное же отвращение от подобных способов взаимодействия. В
этом нам видится твёрдая аксиологическая позиция автора: Чехов «провоцирует нас
на безвкусицу» [21] подобно тому, как врач прививает пациента от опасной
болезни, вводя в организм малую долю «заразы» в виде вакцины - ведь только
переболев, человек сможет выработать иммунитет к заболеванию. Известное высказывание Чехова о
том, что он всю жизнь выдавливал из себя раба, позволяет экстраполировать этот
процесс самосовершенствования одновременно и на его художественное творчество,
и на этическую установку современной телевизионной (и шире - массовой) индустрии.
В речевом пространстве телепрограмм тщательно представлены не желанные, с точки
зрения личностного совершенства, параметры, а патологичные, и происходит их
актуализация - так поступил бы «человек-актуализатор» (Э. Шостром [22]). В этом
намеренном сгущении пошлости и безвкусицы средствами художественной литературы
и ее культурной параллели – телевизионной коммуникации видна самоотверженность
личности, стремящейся преодолеть «человека-манипулятора» (Э. Шостром [23]) в
себе. Знаменательным в свете описываемых нами тенденций выглядит уточнение
жанра сериала и совмещение двух из выше описанных жанров – «реальный сериал»
(«Рублевка. LIVE», НТВ). «Телесериальная» жизнь претендует не только на имитацию
«настоящей» жизни, но прежде всего на ее симуляцию и тренинговое усвоение
массовой аудиторией, формирование у последней виртуального опыта (см. императив
3). 2. Императив вербальной
формы поведения.
Вербальный компонент массовой информации (если брать во внимание широкий
контекст массовой коммуникации, не только телевизионного общения) и информационного
обмена в массовой коммуникации детерминирует выдвижение на передовые рубежи
квазиписьменной (цифровой) формы в системе сетевой коммуникации (чаты, форумы,
электронная почта, блоги, SMS и т.д.). Зрителям телевизионных шоу и игр
предлагается «голосовать» за своих фаворитов и делать это с помощью мобильных
телесистем, которые становятся незаменимыми средствами обратной связи, основное
требование к которой – оперативность. В целом это соответствует тенденциям к
приоритетности письменной речи над устной в процессе кодификации языковой
системы и, соответственно, к усилению культурного статуса письменной речи. При
всем этом приходится отметить относительную культурную значимость и смутную
перспективу данного приоритета, поскольку квазиписьменная телекоммуникация,
субъектом которой становится поколение «большого пальца», требует специального
широкомасштабного научного изучения, время которого еще, по-видимому, не
пришло. 3. Императив
виртуальности поведения. Обращение информации в виртуальной среде киберпространства –
квазиреальности – усиливает генетически присущие человеку процессы рефлексии
(см. императив 5) в процессе получения знаний и их последующей формализации.
Моделирование различных сторон окружающей действительности в процессе
когнитивной деятельности обусловливает возникновение у человека когнитивной
«картины мира», которая представляет собой результат осмысления и реконструкции
внешней информации. Усиление степени виртуальности / квазиреальности ведет к
тому, что психика человека населяется «химерами» сознания (М. Бахтин),
«симулякрами» (Ж. Делез), принадлежащими симуляционной среде. Происходит
умножение реальности: «объективная» действительность и отражающие ее
множественные (в зависимости от состояния психики человека на данный момент)
симуляции. Экзотический, полумифический характер некоторых телевизионных
программ («Последний герой», «Форд Баярд» и пр.) свидетельствует о формировании
особого пространства мифотворчества, которое осваивается современным
телевидением. Перенося действие современных реальных шоу в полумифические условия,
создатели программ вызывают особую «волшебную» атмосферу, в которой и сами
действующие лица, и зрители получают уникальную возможность пройти курс
психотерапии (дистанционный для телезрителей) и в нереальных (виртуальных)
условиях «проиграть» и пережить отдельные сценарии судьбы на примере
телевизионных персонажей, а затем «применить» их в результате действия
миметических механизмов в собственной жизни. Современное телевидение таким
образом претендует на положение и аналог психотерапевтической практики
«сказкотерапии», в рамках которой «пациент» получает возможность работать со
сценарием собственной судьбы, править его или кардинально изменить. 4. Императив поликодовости
поведения.
Мультимедийный потенциал киберпространства способствует поликанальному и
поликодовому воздействию информации: через зрение (видео), слух (аудио),
касания (гаптику), пространство (проксемику), время (хронемику) и т.д. Высокая
скорость смены кодов увеличивает интенсивность кодовых переключений и наделяет
последние статусом коммуникативных характеристик сознания современного человека
(«клиповое сознание»). Скорость обработки мультимедийной информации становится
фактором, влияющим на способность человека выживать в современных условиях поликодовой
информационной среды. 5. Императив
рефлексивности поведения. Усложнение информации вследствие увеличения каналов ее
распространения и используемых семиотических кодов неуклонно ведет к развитию
рефлексии, способности и потребности осмысливать этапы и объем поступающей
информации, ее глубину и источник. Практика телевизионных игр и реалити-шоу на
телевидении «учит» осмысливать свои действия, успехи и неудачи и обязательно
облекать свои размышления и оценки в вербальную форму, как бы ни было это
ситуативно неудобно, – это обязательное условие телевизионной «игры» («За
стеклом», «Голод», «Народный артист», «Слабое звено», «Дом 2», «Последний
герой»). В некоторых информационно-развлекательных программах современному
человеку показывают журналиста-«экскурсовода», ведущего массового зрителя по
собственным психическим сферам, когда каждый шаг, поступок, помысел отрефлексированы
и вербализованы («Пока все дома» с Тимуром Кизяковым; «Непутевые заметки» с Дм.
Крыловым»; «Растительная жизнь» с Павлом Лобковым и пр.). В высшей степени
объясняющим сложившуюся тенденцию является высказывание Умберто Матурана,
который писал: «Язык не передаёт информации, а его функциональная роль
заключается в создании ко-оперативной области взаимодействий между говорящими
путём выработки общей системы отсчёта» [24]. Это привело философа к заключению
(с которым сложно не согласиться в данных условиях), что язык коннотативен,
т.е. выполняет функцию ориентации ориентируемого в его когнитивной области, и
«никакой передачи информации через язык не происходит. Выбор того, куда
ориентировать свою когнитивную область, совершается самим ориентируемым в
результате независимой внутренней операции над собственным состоянием» [25]. 6. Императив заразительной
унифицированности поведения. Массовизация информационных потоков, увеличение
количества информационных источников требуют от самой информации «доступности»,
легкости в освоении и усвоении. Это требование проявляется в унификации
информации (примеры всюду: от упрощенного синтаксиса электронных писем –
«емель» - до «нового рождения» пиктографии в онлайновой коммуникации). Интернет-акции
smart
mob / flash mob свидетельствуют о сильной
тенденции к спонтанному коллективизму и «корпоративизму» у современных молодых
людей, стремлении объединиться на необычном основании коллективного инкогнито,
перейти в новое измерение социальных отношений. Распространившееся в последнее
время явление flash mob могло появиться и окрепнуть только в таких социокультурных
условиях. 7. Императив
диалоговости поведения. Практически одновременная (или минимально отложенная во времени)
коммуникация в онлайновом режиме (чат, форум, эфирное голосование, например в
ток-шоу «К барьеру» с Владимиром Соловьевым, НТВ) создает иллюзию
пространственной близости общающихся, вызывает ощущение интимного пространства
и способствует большей открытости и откровенности взаимодействия (ситуация
«знакомый незнакомец» или «сосед по купе», которому можно безопасно «излить»
душу отвечает, с одной стороны, «соборности» русского менталитета и
толерантности сознания современного западного человека – с другой). Установка
на интимизацию информационного пространства формирует ожидание (и требование)
мгновенного ответа на сообщение адресанта, вызывает нервозность и дискомфорт в
случае затягивающегося ожидания, безосновательного с точки зрения ожидающего. В
этой связи уместно вспомнить, что ключевым принципом современных
интегрированных коммуникаций, по мнению основоположника европейской школы PR Люсьена Матра, является принцип доверия партнеру или клиенту. Установка
на исповедальность и устойчивая популярность исповедальных программ на телевидении
(«Жди меня», Первый канал; «Женский взгляд» Оксаны Пушкиной», НТВ; «Love story», Муз-ТВ) свидетельствуют о
повышении степени провокативной
(заразительной) эмоциогенности телевизионного общения. 8. Императив «перфомансного»
поведения.
Ожидаемые реакции партнера по электронной и SMS-коммуникации вписываются в
парадигму поведения homo faber – «человека делающего», активно
выражающего свое понимание или непонимание. Признаком «человека массы», как
результата массовизации культуры и коммуникации, является, по мнению некоторых
исследователей, преимущественно деятельностное выражение эмоций. Постоянная
готовность коммуниканта к действию, к рефлексии, к выражению внутреннего
состояния позволяет выделить новое качество современного человека - homo potens («человек способный»). Подводя
итог собственным наблюдениям за практикой массовой коммуникации, мы отмечаем
сосуществование позитивных и негативных тенденций в условиях нарождающейся
новой этической парадигмы современного информационного общества и его гражданина.
С одной стороны, многие из активных направлений информационной деятельности
современных массмедиа вписываются в традиционные установки национальной
культуры и наполняют знакомым содержанием этическую «пилюлю» современных СМИ: соборность
и коллективизм, исповедальность и интимизация, коммукативность и диалогизм,
символичность и рефлексивность и пр. С другой стороны, усиление степени
эмоциогенности массовой информации, вызванное глобализационными тенденциями
развития информационного общества, неумолимо влечет за собой неустойчивость
эмоционального фона и неопределенность перспектив развития массовой
коммуникации, которая может «пойти на поводу» у сильных эмоций – «сладкой
оболочки» массового сознания. И тогда исход культурной ситуации будет зависеть
от того, каков будет знак эмоции: позитивно-лиричный (толерантность, любовь,
сосуществование и пр.) или негативно-агрессивный (интолерантность, неприязнь,
гнев, раздражение и т.д.). Современные телевизионные шоу и сериалы для пущей
драматургичности часто искусственно привносят конфликт в сценарий, чтобы дать
новую жизнь затухающему интересу у самих участников и их телевизионных
зрителей. Старуха Шапокляк как один из архетипов национального коллективного
бессознательного современной массовой коммуникации кочует от сериала к сериалу,
от одного реалити-шоу к другому и выступает в качестве современного трикстера,
от потенциала которого зависит судьба культурной ситуации массовой коммуникации.
В суперпопулярном шоу «Дом 2» трикстеры эволюционируют, сменяя друг друга или
сосуществуя среди гендерных сообществ (Настя Дашко, Айгюн Гасанова, Виктория
Карасева; Степан Меньщиков, Андрей Чуев, Руслан Проскуров – «Дом 2»), некоторые
в соответствии с замыслом организаторов уходят, чтобы затем вернуться и
по-новому «закрутить» интригу (Маша Политова – «Дом 2»). Тем не менее,
приходится ради истины признать, что опасна не сама Шапокляк, а ее устойчивая
технологическая востребованность и потенциальная конфликтогенность (сравните,
формула «желтой прессы»: «секс, скандалы, слухи») в условиях стойкой «бульваризации»
современного шоу-бизнеса.
[1] Ефремова Т. Ф.
Толково-словообразовательный словарь русского языка: электронный ресурс. Режим
доступа: http://www.gramota.ru/dic/ [2] Ефремова Т. Ф. Указ.соч. [3] Вейсман А. Д.
Греческо-русский словарь: репринт V-го
издания [4] Словарь иностранных слов. М., 1989. С. 246. [5] Webster’s desk
dictionary of the English language. N.Y., 1990. P.
563. [6] Лазутина Г. В. Основы
творческой деятельности журналиста. М., 2000. С. 28. [7] Лазутина Г. В. Указ.соч.
С. 30. [8] Лазутина Г. В. Там же. [9] Лазутина Г. В. Указ.соч.
С. 31. [10] Лазутина Г. В. Там же. [11] См.: Костина А. В. Массовая культура как
феномен постиндустриального общества. М., 2005. [12] Винокур Т. Г. Говорящий
и слушающий. Варианты речевого поведения. М., 1993, С. 114. [13] Сидоров Е. В.
Траектория лингвопрагматики: от эгоцентризма к принципу совокупной бинарности // Лингвистика на исходе ХХ века: Итоги и перспективы.
М., 1995. С. 471. [14] Массовая культура. М., 2004. С. 6. [15] Там же. [16] Бахтин М. М. Собрание
сочинений. Т.5. Работы 1940-х – начала 1960-х годов. М., 1996. С. 72. [17] Бахтин М. М. Указ.соч.
С. 344. [18] См.: Вартанова
Е. Л. Медиаэкономика зарубежных стран. М., 2003. [19] Уэбстер Ф. Теории информационного
общества. М.: Аспект Пресс, 2004. С. 76. [20] См.: Маклюэн М. Галактика Гуттенберга:
Становление человека печатающего. М., 2005. [21] Розовский М. Г. К Чехову… М.: РГГУ,
2003. С. 13. [22] См.: Шостром Э. Человек-манипулятор.
Внутреннее путешествие от манипуляции к актуализации. М., 2004. [23] См.: Шостром Э. Указ.соч. [24] Матурана У. Биология познания // Язык и
интеллект. М., 1996. С. 140. [25] Матурана У.
Указ соч. С. 119. | |
Просмотров: 3222 | Рейтинг: 0.0/0 |