В судебной лингвистической экспертизе по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации ключевой задачей лингвистического исследования является разграничение утверждений о фактах и оценочных суждений. Решение данной задачи предполагает анализ спорного высказывания на семантическом и прагматическом уровнях. С нашей точки зрения, на семантическом уровне определяется, обладает ли информация свойством истинности, на прагматическом уровне устанавливается, утверждается или нет содержащаяся в высказывании истинная либо ложная информация.

В экспертной практике по указанной категории дел предметом исследования нередко становятся импликативные высказывания. Однако на сегодняшний день не выработаны единые принципы отнесения данных высказываний к утверждениям о фактах или к оценочным суждениям, мнениям. Сложившаяся ситуация объясняется целым рядом причин, среди которых слабая разработанность теории и методологии лингвоэкспертной деятельности, отсутствие комплексной методики экспертного исследования по делам о защите чести, недостаточная изученность языковых средств, передающих пропозициональное содержание высказывания, а также языковых средств, маркирующих пропозициональное содержание на шкале «утверждение / мнение, предположение».

В логике импликативное высказывание – сложное суждение, в котором два исходных суждения соединяются логическим союзом «если…, то…» [Кондаков, 1975]. В лингвистике высказывание современного русского языка с союзом «если…, то…» называется условным высказыванием. Как показывает анализ экспертных заключений [Карагодин, 2014], высказывания с условным союзом «если…, то…» нередко становятся предметом экспертного исследования. В большинстве случаев эксперты относят их к оценочным суждениям, мнениям. С. В. Доронина союз «если…, то…» причисляет к маркерам рассуждений. По мнению данного исследователя, «экспликацию рассуждений в тексте все-таки следует признать одним из приемов выражения уверенного мнения». И далее: «Вербализованная операция логического следствия вводит в повествование фигуру говорящего субъекта, является одним из видов авторской интерпретации» [Доронина, 2011, с. 9]. Впрочем, импликативное высказывание, по мнению ученого, может быть квалифицировано как утверждение о фактах, правда на не вполне ясных основаниях: «Если высказывание содержит конвенциональную импликатуру, вытекающую из действия коммуникативных и логических законов, то она при отсутствии маркеров принадлежности чужому сознанию является модально нейтральной и относится к утверждениям о фактах» [там же].

В статье рассматриваются импликативные высказывания разных типов применительно к практике экспертного исследования, устанавливается, обладает ли свойством истинности информация, содержащаяся в них.

Определение свойства истинности основывается на принятом в логике разделении высказываний, согласно которому деонтические и аксиологические высказывания семантически, а перформативные высказывания прагматически не могут быть истинными или ложными [Ивин, 2006]. Дифференциация информации с точки зрения возможности быть истинной или ложной имеет принципиальное значение для судебного разбирательства по делам о защите чести. Не верифицируется утверждаемая информация, которая не обладает свойством истинности. Потенциально может быть проверена на соответствие действительности информация, которая имеет такое свойство. Однако между истинностью и верифицируемостью нет однозначной корреляции: не для всей истинной или ложной информации существуют адекватные способы проверки [Бринев, 2009, с. 113].

Центральное значение импликативного высказывания^[1] – выражение гипотезы относительно реального положения дел. План содержания высказываний с данным значением представлен эксплицитными пропозициями (P и Q) и имплицитными пропозициональными установками – предикатами знания, мнения, предположения, которые вводят пропозиции и выражают отношение говорящего к ним:

1) говорящий не знает, имеет ли место Р в описываемый отрезок времени;

2) говорящий считает, что в этот отрезок времени возможна ситуация Р;

3) но не исключает, что возможна ситуация не-Р;

4) говорящий полагает, что имеет место ситуация Р;

5) говорящий полагает, что если имеет место ситуация Р, то имеет место и ситуация Q, связанная с ситуацией Р [Урысон, 2001, с. 46].

Как отмечает Е. В. Урысон, союз «если» в высказываниях с гипотетическим значением выступает маркером предположения [там же]. Этим объясняется то, что пропозициональные установки находятся в высказываниях в имплицитном виде.

Рассмотрим следующие высказывания.

1. «Если Петров вернулся, то в настоящий момент он пишет статью». В высказывании эксплицируются две событийные пропозиции, обладающие свойством истинности: «Петров вернулся», «Петров в настоящий момент пишет статью», а также пропозициональные установки: 1) говорящий не знает (вернулся ли Петров), 2) допускает (что Петров уже вернулся), 3) но при этом не исключает того (что Петров еще не вернулся), 4) говорящий полагает (что если имеет место Р, то имеет место в настоящий момент то, что Петров пишет статью). Как видим, обе пропозиции, а также причинно-следственная связь между ними сопровождаются ментальными пропозициональными установками. Следовательно, содержащаяся в высказывании информация не утверждается говорящим, а потому в случае судебного разбирательства не может быть основанием для удовлетворения исковых требований.

В формальной импликации истинность Q зависит от истинности универсального закона. Так, в импликативном суждении «Если железо металл, то железо пластично» истинность второй части суждения «железо пластично» определяется истинностью физического закона: «Каждый металл пластичен». Отсюда не может быть так, что железо – металл, и оно не пластично [Тарский, 1948, с. 55-56]. Согласно указанному закону железо должно быть пластично. Это значит, что в импликативном суждении вычленяется модальное значение долженствования, не выраженное в поверхностной структуре высказывания. В естественной коммуникации действует тот же принцип. В отличие от приведенного логического суждения, в высказывании естественной речи основание истинности Q невозможно эксплицировать. Свое предположение говорящий основывает либо на том, что ему известно, что Петров собирался писать статью, когда вернется, либо на том, что Петров всегда пишет статью, когда возвращается. Но он уверен в том, что Петров должен писать статью, если он вернулся^[2]. Таким образом, в содержании высказывания «Если Петров вернулся, то в настоящий момент он пишет статью», помимо событийных пропозиций, пропозициональных установок, присутствует также модальное значение долженствования, которое не истинно и не ложно.

2. Вместо союза «если», в рассматриваемом высказывании употребим союз «раз»: «Раз Петров уже вернулся, то в настоящий момент он пишет статью». «Союз «раз» представляет ситуацию P как данное» [Урысон, 2001, с. 54].

В высказывании эксплицируются две событийные пропозиции, истинные или ложные: «Петров уже вернулся», «Петров в настоящий момент пишет статью». В отличие от предыдущего высказывания, первая пропозиция сопровождается лишь одной пропозициональной установкой «говорящий знает, что Р». Содержащаяся в пропозиции информация утверждается. Вторая пропозиция вводится предикатом предположения (говорящий полагает, что раз имеет место Р, то имеет место в настоящий момент то, что Петров пишет статью) в сочетании с модальным значением долженствования (Петров должен писать статью). Следовательно, информация из второй пропозиции не утверждается. В судебном разбирательстве говорящий должен нести ответственность за истинность лишь первой событийной пропозиции.

3. Высказывание «Раз Ивановы уже дома, то они успели на последнюю электричку» имеет некоторые отличия от предыдущего. Событие Q произошло раньше, чем событие Р (в предыдущих высказываниях Р предшествовало Q). Содержанием второй части может быть только предположение, которое возможно в силу того, что Ивановы могли приехать домой не только на последней электричке. Утверждение исключает варианты, и именно поэтому оно не уместно в данном контексте. Нет смысла сообщать то, что и так очевидно: домой к Ивановым можно добраться только на электричке.

Е. В. Урысон отмечает, что у союза «если» в естественном языке имеется значение сообщения. Высказывания, содержащие союз «если» с таким значением, «описывают не предположение, не гипотезу говорящего, а действительность, реальное положение дел» [Урысон, 2001, с. 50]. P и Q в высказывании обозначают не конкретные ситуации, а классы ситуаций; «речь идет о ситуациях, которые повторяются, причем эти повторяющиеся ситуации (например, 'Петя задерживается') подаются как некое обобщенное положение дел» [там же, с. 51].

Рассмотрим следующие высказывания.

1. «Если Иванов заходит в библиотеку, он в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы». В высказывании эксплицируются две событийные пропозиции, истинные или ложные: «Иванов заходит (/бывает) в библиотеку» и «Иванов в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы». Говорящему известны обе пропозиции, в истинности обеих пропозиций он уверен. Во второй части Q отсутствует модальное значение долженствования, поскольку при включении предиката «должен» появляется значение гипотетичности: «Если Иванов заходит в библиотеку, он в первую очередь должен смотреть свежие газеты и журналы». За счет грамматической формы глаголов создается ситуация повторяемости действия без его локализации в прошлом, настоящем или будущем. Высказывание можно представить в форме сложноподчиненного предложения с придаточным времени. При этом в нем обнаруживается квантор общности: «Всякий раз, когда Иванов заходит в библиотеку, он в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы». По законам логики высказывание с квантором общности истинно, если оно для всех случаев принимает значение «истина», и ложно, если существует хотя бы один случай, когда высказывание принимает значение «ложь» [Кондаков, 1975]. Таким образом, высказывание «Если Иванов заходит в библиотеку, он в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы» ложно, когда был хотя бы один случай, когда Иванов заходил в библиотеку, но не смотрел в первую очередь свежие газеты и журналы.

2. Изменим время глаголов в рассматриваемом высказывании (с настоящего на прошедшее): «Если Иванов заходил в библиотеку, он в первую очередь смотрел свежие газеты и журналы». Данное высказывание также можно представить в форме сложноподчиненного предложения с придаточным времени. Вместо квантора общности в нем эксплицируется квантор существования: «Несколько раз имело место то, что, когда Иванов заходил в библиотеку, он в первую очередь смотрел свежие газеты и журналы». Высказывание с данным квантором истинно, если оно принимает значение «истина» хотя бы для одного случая, и ложно, если для всех случаев высказывание принимает значение «ложь» [Кондаков, 1975]. Следовательно, высказывание «Несколько раз имело место то, что, когда Иванов заходил в библиотеку, он в первую очередь смотрел свежие газеты и журналы» будет ложным, когда ни разу не было того, о чем говорится в высказывании.

Проанализируем высказывания, в которых эксплицируются событийные пропозиции, истинные или ложные. Информация, выражаемая событийными пропозициями, известна говорящему, утверждается им. В случае судебного разбирательства он должен нести ответственность за истинность данной информации. Грамматическим признаком данных высказываний является форма сослагательного наклонения, в которой употреблены глаголы в каждой части высказывания [Подлесская, 1995]. Обратимся к следующим высказываниям.

1. «Петров бы приехал к родителям две недели назад, если бы не экзамен в прошлый понедельник». В высказывании эксплицируются две событийные пропозиции, которые обладают свойством истинности и утверждаются говорящим: «Петров не приезжал к родителям две недели назад» и «Петров сдавал экзамен в прошлый понедельник». В пресуппозиции высказывания присутствует еще одна истинная или ложная пропозиция, содержанием которой является намерение Петрова: «Петров собирался приехать к родителям две недели назад». Содержащаяся в ней информация также утверждается. Кроме того, в рассматриваемом высказывании эксплицируется логическая пропозиция причины: «Петров не приехал к родителям две недели назад, потому что сдавал экзамен в прошлый понедельник». Она может быть истинной или ложной, ложной будет в том случае, если Петров не приехал к родителям две недели назад по другой причине.

2. «Если бы студент решил вчера задачу, он бы сдал экзамен». В высказывании эксплицируются две событийные пропозиции, истинные или ложные, которые утверждаются: «студент не сдал экзамен» и «студент не решил вчера задачу». В пресуппозиции высказывания присутствует модальное значение долженствования: «Студент должен был решить вчера задачу, чтобы сдать экзамен». По-видимому, это не мнение говорящего о том, каким должно быть состояние мира в противоположность существующему состоянию, а норма, которая не истинна и не ложна: «Чтобы сдать экзамен, студент должен решить задачу». В высказывании также эксплицируется логическая пропозиция причины, истинная или ложная: «студент не сдал экзамен, потому что не решил задачу».

В исследовании Е. В. Урысон говорится еще об одном значении союза «если» – «если умозаключения». Автор отмечает, что «употребляя союз «если», говорящий не просто описывает реальные или представляемые ситуации, но и делает определенное умозаключение, рассуждает о данном положении дел или, шире, об устройстве мира. Наличие такого рассуждения и умозаключения может быть специально выражено лексемой «значит», «следовательно» и т.п., располагающейся в начале главного предложения Q» [Урысон, 2001, с. 56]. В таких высказываниях, содержащих вербализованный процесс рассуждения, «вводится фигура говорящего субъекта» (С. В. Доронина). С точки зрения традиционного подхода наличие таких слов в спорном высказывании – языковой признак, позволяющий отнести данное высказывание к оценочным суждениям, мнениям. Присутствие маркеров рассуждения в импликативном высказывании («значит», «следовательно»), на наш взгляд, не имеет существенного значения для экспертной квалификации.

Словами «следовательно», «значит» подчеркивается логическая связь, существующая между исходными и выводимыми утверждениями [Ивин, 1997]. При включении данных слов в импликативные высказывания существенным образом не изменяется их семантическая структура. Во второй части Q по-прежнему вычленяется событийная пропозиция, истинная или ложная, а также пропозициональная установка предположения и модальное значение долженствования. Высказывания «Если Петров вернулся, то в настоящий момент он пишет статью»; «Если Петров вернулся, значит, в настоящий момент он пишет статью»; «Если Петров вернулся, следовательно, в настоящий момент он пишет статью» являются синонимичными конструкциями.

Несколько изменится ситуация, если в высказывание «Если Иванов заходит в библиотеку, он в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы» включить слова «значит» или «следовательно». В нем появляется значение гипотетичности: «Если Иванов заходит в библиотеку, значит, он в первую очередь смотрит свежие газеты и журналы». В отличие от исходного высказывания говорящий не знает, заходит ли в библиотеку Иванов, допускает, что Иванов заходит в библиотеку, но при этом не исключает обратного. Говорящий также уверен в том, что Иванов должен в первую очередь смотреть свежие газеты и журналы, если он заходит библиотеку. В высказывании, таким образом, появляются пропозициональные установки и модальное значение долженствования.

Итак, присутствие союза «если, то» в спорном высказывании еще не является основанием для отнесения его к оценочным суждениям, мнениям. Необходимо исследовать содержательную структуру высказывания для того, чтобы выявить наличие истинной или ложной информации, которая утверждается говорящим.

В большинстве случаев в импликативном высказывании содержится информация, которая обладает свойством истинности, но не утверждается говорящим, поскольку на нее распространяется действие пропозициональных установок знания, мнения, предположения, а также модальное значение долженствования. Однако есть импликативные высказывания, в которых истинная или ложная информация утверждается. К ним относятся: 1) высказывания с условным союзом «раз», 2) высказывания, передающие повторяющиеся действия; 3) высказывания, в обеих частях которого глаголы имеют форму сослагательного наклонения.

Продемонстрируем, как в ходе экспертного исследования осуществляется экспликация информации, определение свойства истинности и способа предъявления (в форме утверждения, мнения, предположения).

Обратимся к экспертной практике, где предметом исследования были импликативные высказывания.

1. «Ведь если факт то ли бессовестного вранья, то ли вовсе профессиональной некомпетентности, то ли искреннего заблуждения генерала Гулякова установлен, то возможно ли доверять его словам и впредь?»[3].

Комиссия лингвистов-экспертов отнесла данное высказывание к предположениям: «негативная информация содержится в форме предположения, на это указывает структура предложения: если..., то. Предложения, построенные по такой модели, представляют информацию гипотетически».

Как видим, эксперты ориентировались на грамматическую структуру высказывания. Если высказывание представляет собой сложноподчиненное предположение с условным придаточным, то оно выражает предположение. Как было указано в предыдущей главе, значение гипотезы – лишь одно из значений, выражаемых данным видом высказываний. Проведем пропозициональный анализ спорного высказывания, чтобы вычленить информацию, истинную либо ложную, и информацию, которая не обладает свойством истинности.

В высказывании вычленяется событийная пропозиция, истинная или ложная: «установлен факт». Причем невозможно эксплицировать определенно, какой именно факт был установлен. На основе предшествующего и последующего высказываний («Вероятно, по той причине, что скандал уже стал достоянием общественности, генерал-лектор Александр Гуляков не стал бренчать, как жестянками, заслугами УВД в раскрытии преступлений. Он, конечно же, вынужден был признать, что мы в этой части уже скатились вниз! и В отличие от прокурора Кошлевского, Гуляков заговорил о проблеме только тогда, когда его стала «доставать» местная независимая пресса. Вот и поверь после этого уверениям генерала милиции в том, что он открыт перед обществом») можно предположить, что генерал Гуляков утаил от общественности какую-то проблему. Информация, выражаемая событийной пропозицией, представляется в высказывании как данное. Отсюда союз «если» можно заменить союзом «раз»: «Ведь раз факт то ли бессовестного вранья, то ли вовсе профессиональной некомпетентности, то ли искреннего заблуждения генерала Гулякова установлен, то возможно ли доверять его словам и впредь?». В высказывании также эксплицируется логическая пропозиция качественной характеризации, не истинная и не ложная: «то (что генерал Гуляков утаил от общественности какую-то проблему) – это бессовестное вранье, профессиональная некомпетентность или искреннее заблуждение генерала». Союз «то ли – то ли» выражает противопоставление со значением неуверенности, неясности, неопределённости. Поэтому в высказывании эксплицируется модусный смысл сомнения: говорящий не знает, как квалифицировать установленный факт. Вторая часть высказывания «возможно ли доверять его словам и впредь?» является риторическим вопросом. В ней эксплицируется модальное значение долженствования: «не должно быть так, чтобы в будущем кто-то доверял словам генерала Гулякова».

Таким образом, в спорном высказывании содержится:

1) утверждаемая истинная или ложная информация о том, что установлен факт (возможно, генерал Гуляков утаил от общественности какую-то проблему);

2) информация, не обладающая свойством истинности:

а) с точки зрения говорящего, то, что генерал Гуляков утаил от общественности какую-то проблему, – это бессовестное вранье, профессиональная некомпетентность или искреннее заблуждение генерала;

б) говорящий сомневается в том, какой именно оценки заслуживает генерал Гуляков;

в) говорящий считает, что не должно быть так, чтобы в будущем кто-то доверял словам генерала Гулякова.

2. Высказывание «Они не могут защитить свои права в суде, если стороной в споре является власть» стало предметом исследования в заключении эксперта[4]. Вычленив информацию, содержащуюся в спорном высказывании («существуют ситуации, когда стороной в споре является власть и власть нарушает существующие нормы, но невозможно защитить свои права»), а также убедившись в том, что данная информация либо истинная, либо ложная, эксперт квалифицировал высказывание как утверждение о фактах. Как видим, логика рассматриваемого экспертного исследования, приемлемая, с нашей точки зрения, отличается от предшествующего исследования. Эксперт не ориентировался на грамматическую форму спорного высказывания и на распространенное обобщенное представление о том, что условным высказыванием выражается предположение.

На наш взгляд, следует уточнить информацию, содержащуюся в спорном высказывании. В глубинной семантической структуре данного высказывания присутствует квантор общности, а не квантор существования, как указано экспертом. Это уточнение имеет существенное значение тогда, когда эксперт должен будет указать условия, при которых высказывание ложно. Как известно, высказывания с кванторами общности и существования имеют разные условия, при которых они не соответствуют действительности.

Рассматриваемое высказывание относится к типу высказываний, в которых союз «если…, то…» имеет значение сообщения (в рассмотренной нами классификации Е. В. Урысон). Пропозициональный анализ высказывания показывает, что в нем отсутствуют имплицитные пропозициональные установки (ср. это же высказывание, но со значением гипотетичности: Если стороной в споре выступит власть, они не смогут защитить свои права в суде). Для удобства анализа трансформируем данное высказывание в сложноподчиненное предложение с придаточным времени: «Всякий раз, когда стороной в споре является власть, они не могут защитить свои права в суде». Высказывание истинно или ложно. Высказывание ложно, если был хотя бы один случай, когда стороной в споре являлась власть, и граждане и депутаты (об этом узнаем из предшествующего контекста) могли защитить свои права.

Таким образом, подход, ориентирующий эксперта на поиск отдельных признаков спорного высказывания^[5], позволяющих отнести данное высказывание либо к оценочным суждениям, либо к утверждениям о фактах, не дает положительных результатов при квалификации импликативных высказываний. Необходим тщательный анализ семантической структуры таких высказываний. Для этих целей, с нашей точки зрения, подходит пропозициональный анализ.

Список литературы

1. Бринев К. И. Теоретическая лингвистика и судебная лингвистическая экспертиза: монография. Барнаул : АлтГПА, 2009. – 252 с.

2. Доронина, С. В. Факт: семантика и прагматика / С. В. Доронина // Юрислингвистика-11: право как дискурс, текст и слово: межвуз. сборник научных трудов / под ред. Н. Д. Голева и К. И. Бринева. – Кемерово, 2011. – С. 342-349.

3. Ивин, А. А. Словарь по логике / А. А. Ивин, А. Л. Никифоров. – М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. – 384 с.

4. Карагодин А.А. Семантические и прагматические свойства высказываний в аспекте разграничения утверждений о фактах и оценочных суждений в судебной лингвистической экспертизе: дис ... канд. филол. наук: 10.02.01 / Карагодин Александр Александрович. – Барнаул, 2014. – 286 с.

5. Кондаков, Н. И. Логический словарь-справочник / Н. И. Кондаков / под ред. Д. П. Горского. – М. : Наука, 1975. – 720 с.

6. Подлесская, В. И. Импликативные конструкции: некоторые проблемы типологической классификации / В. И. Подлесская. // Вопросы языкознания. – 1995. – № 6. С. 77–84.

7. Тарский, А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук / А. Тарский / под ред. С. А. Яновской. – М. : Гос. изд-во иностранной лит-ры, 1948. – 326 с.

8. Урысон, Е. В. Союз «если» и семантические примитивы / Е. В. Урысон // Вопросы языкознания. – 2001. – № 4. – C. 45–65.

9. Цена слова: Из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процессах по защите чести, достоинства и деловой репутации / под ред. проф. М. В. Горбаневского. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Галерия, 2002. – 424 с.