НЕОФАШИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН СОВРЕМЕННОСТИ: ФИЛОСОФСКО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИСТОКИ И КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ГЕНЕЗИС - 5 Сентября 2011 - Сибирская асcоциация лингвистов-экспертов

Главная » 2011 » Сентябрь » 5 » НЕОФАШИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН СОВРЕМЕННОСТИ: ФИЛОСОФСКО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИСТОКИ И КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ГЕНЕЗИС

00:19 НЕОФАШИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН СОВРЕМЕННОСТИ: ФИЛОСОФСКО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИСТОКИ И КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ГЕНЕЗИС
Обновлен раздел "Авторефераты". В разделе опубликован автореферат докторской диссертации Котова Сергея Владимировича НЕОФАШИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙФЕНОМЕН СОВРЕМЕННОСТИ:ФИЛОСОФСКО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИСТОКИИ КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ГЕНЕЗИС. На защиту выносятся следующие основные положения: 1. На протяжении второй половины XX в. на анализ источни-ков и факторов возникновения неофашизма искажающее воздейст-вие оказывало противостояние социальных наук двух социальных систем, в основе формирования которых лежала трагедия Второй мировой войны, инициированная фашистским политическим ре-жимом Германии. Западноевропейская (и американская) политиче-ская наука рассматривала фашизм и коммунизм как разновидности идеологии тоталитаризма, укорененного в европейскую философ-ско-политическую традицию. Неофашизм в этом контексте тракту-ется как мировоззрение, направленное на пропаганду социальной исключительности и социальной деструкции, а также – терроризма как политической практики. Иной образ неофашизма выражен в российской науке, поскольку неофашизм здесь выводится из по-литической практики фашизма как крайне правой формы политиче-ского режима эпохи кризиса и агрессии капитализма. Неофашизм выступает прямым преемником фашизма как политического дви-жения, и выступает наиболее радикальным правым сегментом в спектре политических идеологий западного общества. В постсо-ветский период, в условиях деидеологизации исследований неофа-шизма, тем не менее, пока не удалось выработать общетеоретиче-скую концепцию, вскрывающую европейские культурные и фило-софско-идеологические корни неофашизма, и объясняющую его воспроизводство в новых культурно-исторических и социально-политических условиях. 2. Многообразным современным концепциям неофашизма свойственны отсутствие единого методологического основания ис-следования данного феномена и многообразие идеологических и политических интерпретаций. Вместе с тем, продуктивным направ-лениям поиска адекватной дефиниции неофашизма характерно: а) отстаивание родовой самостоятельности фашизма; б) производ-ности от фашизма неофашизма как его модифицированной совре-менной формы; в) выделение консервативного революционаризма как общей платформы фашизма и неофашизма. Однако в латентной форме современные исследователи солидарны в том, что неофа-шизм, заимствуя политическую символику, риторику, мифы, и тер-рористические практики фашизма, не совпадает с ним по организа-ционным формам, политическому потенциалу и социальной пред-ставленности в политической системе. Такое сужение неофашизма до внешних проявлений размывает его содержательную сущность и позволяет включать в неофашизм явления принципиально от него отличные (напр., религиозных фундаменталистов, революционе-ров-антиглобалистов, национал-большевиков и др.). 3. Возникновение неофашизма в принципиально иных эконо-мических, политических и социокультурных условиях сравнитель-но с условиями формирования «классического» фашизма, обрете-ние им в связи с этим иных политических форм и отличающихся политических практик, создают возможность для интерпретации неофашизма как политической метафоры, в которой выражены лишь внешние формы фашизма, снижают адекватность восприятия его потенциальной угрозы, затушевывают расширение географии его распространения. Адекватная интерпретация неофашизм не-возможна в его отрыве от доктринальных философско-полити-ческих и антрорпологических основ фашизма, которые показывают тождественность этих феноменов. Неофашизм представляет собой образ классического и радикального фашизма в комплексе его фи-лософско-политического учения, антропологии, форм политической организации и политических практик, адаптированных к усло-виям либерально-демократического политического режима. 4. Сравнительный анализ системных предпосылок возникно-вения европейского фашизма в первой трети ХХ в. и социально-политических условий современности показывает реальность ак-туализации неофашистского потенциала в современной Европе, что обосновывается общностью политического резонанса совокупности схожих социальных процессов. В частности: - в сфере политического бытия распад в первой трети ХХ в. империй, в которые входила часть европейских народов, и разоча-рование в конце ХХ в. в регулирующих и защитных функциях та-кого наднационального образования как Евросоюз вызвал эффект актуализации национально-государственных ценностей в полити-ческом сознании европейских стран; - в сфере социальной жизни экономические кризисы первой трети ХХ в. и кануна XXI в. вызвали размывание среднего класса, пополнение за его счет массовых бедных слоев, что актуализирова-ло готовность этих маргинализированных слоев к силовым полити-ческим практикам; - в сфере политической психологии индивидуализация жизни индивида как тренд конца ХХ в. вызвала также как массовизация общества в первой трети ХХ в., разрушение институтов социальной поддержки, обеспечивавших прогнозируемость социального поряд-ка, что способствовало распространению ощущений нестабильно-сти и риска, социальных страхов, которые обусловили обращение к этничности как к «аварийной группе поддержки» и актуализацию этнической идентичности. 5. Достигнутый на протяжении ХХ в. значительный прогресс в уровне образованности населения европейских стран обусловил значительные изменения в психологических установках личности относительно приемлемых форм участия в политической жизни. Для индивида массового общества начала ХХ в. оптимальной вы-ступила партия тоталитарного типа, одним из вариантов которой стали фашистские партии в Германии и Италии, которые благодаря своей иерархической организованности, закрытости и сакрализации обеспечивали индивиду защиту и высокую социально-статусную позицию. Индивидуализация социальной жизни обусловила вытес-нение из сферы политики коллективных форм солидарных дейст-вий. Поэтому функционирование массовых партий тоталитарного типа стало невозможно уже вследствие неприемлемости формы их организации для индивида. Политическая активность, особенно в среде молодежи, приобрела вид сетевой организации. Одним из ее вариантов, принятых неофашистами стала группускулярность, которая сохранила важные характеристики тоталитарной партии – иерархичность, закрытость, сакральность, но применительно к ма-лым мобильным группам. 6. В политической философии фашизма-неофашизма интер-претация направленности социально-исторической динамики, ко-торая задавала идеальный тип общества, исходила из культурно-исторической концепции традиционализма конца XIX – первой трети ХХ вв. Ведущие идеи традиционализма – неустранимость традиции из культурно-исторического опыта человечества; дест-руктивность разрыва современного общества с «исконными» этни-ческими традициями, порождающая кризис идентичности; необхо-димость преодоления культурного и идентификационного кризиса посредством реставрации традиции; сакральность и иррациональ-ность исторической эпохи рождения традиции, – определили фор-мирование философии политики фашизма-неофашизма в качестве консервативной социальной утопии. 7. Совокупность ведущих идей философской антропологии не-мецкой иррациональной неоклассической философии конца XIX в., оказавших значительное влияние на формирование политической философии фашизма-неофашизма, образовали следующие: а) концепт «ресентимента» – депрессивного состояния широ-ких социальных масс, когда ненависть и затаенная обида не нахо-дят выхода в активном действии, а обнаруживаются в переоценке жизненных смыслов, поиске нового Бога; б) концепт «воли к действию» описывающий доминирующие экспектации общества, переживающего ресентимент, – создание новой морали, отрицающей ведущие принципы христианской морали (ориентированной на справедливость и взаимопомощь, и сти-рающей различия социальных и социально-биологических характе-ристик личности), и утверждающей право сильной личности на ус-тановление собственного господства; в) концепт «сверхчеловека» – учения об идеальном типе лич-ности, утверждающей свою социально-биологическую волю к жиз-ни, активности и власти, и преодолевшего коллективистскую хри-стианскую мораль во имя самостоятельного жизненного творчества и воли к персональному успеху. В совокупности эти идеи легли в основу антропологии фашиз-ма-неофашизма и задали конструирование утопического идеала – общества, представленного нормативным типом «нового человека», «сверхчеловека». 8. В основу политической праксеологии фашизма-нео-фашизма была положена расовая парадигма интерпретации истори-ческой динамики (Ж.А. Гобино, Л. Вольтман, Ганс Ф.К. Гюнтер), которая выделяла в качестве основных субъектов истории расы – биосоциальное сообщество, выделенное на основе краниометрии и цвета кожного покрова; их обладание различным потенциалом со-циального творчества обуславливает иерархию рас и борьбу за ут-верждение господства, что и выступает стержнем социально-исторической динамики; безусловным преимуществом в этой борь-бе обладает белая раса и ее доминирующая ветвь – арии; расовое смешение оказывает деструктивное влияние именно на белую расу, приводя ее к деградации; ключевое значение для воспроизводства и поддержание творческого потенциала расы играет ее элита. Эти идеи уже с конца XIX в. выступили в роли мобилизующего факто-ра, который консолидировал раздробленные немецкие государст-венные образования, стали основой идеологемы пангерманизма и определили разработку направлений конкретных действий в усло-виях фашистского политического режима. 9. Исходными предпосылками евгенизма как естественно-научного направления нацеленного на разработку биомедицинских технологий усовершенствования вида «homo saрiens» являются признание вырождения человеческого рода и необходимости государственного вмешательства в корректировку социального здоро-вья общества. Установление фашистского политического режима позволило использовать евгенизм как теоретическое обоснование практической деятельности, направленной на массовую реализа-цию контркультурного по своей сути антропологического идеала «сверхчеловека» как нормативного типа личности Третьего рейха. Евгенизм стал теоретическим основанием для политической праксео-логии фашизма, а именно: законодательного признания права на жизнь «генетической элиты расы», а также разработки социальной политики в трех направлениях: 1) депортация за пределы государства «расово неполноценных» граждан; 2) просветительской работы, наце-ленной на применение к традиционному браку расово-гигиенических принципов; 3) реализация конкретных евгенических программ. 10. В отличие от либерального или социалистического (ком-мунистического) политических движений, возникших на основе теоретически разработанных социально-философских концепций, фашизм возникает первоначально как умонастроение и политиче-ское движение и только по мере популяризации «достраивает» тео-ретический фундамент, что объясняет отсутствие системности фи-лософского обоснования и мозаичный набор философских компо-нентов. Важнейшими из них являются: расово-антропологическая доктрина, исходящая из признания неравенства рас в сфере культу-ротворчества, и доминирования в этом процессе арийцев; и необхо-димости антисемитизма как борьбы с расой – носителем буржуаз-ных ценностей и экономических практик; натуралистически-биополитическая теория, которая выделила четыре основных зако-на расовой жизни, обосновала единство природы и души, разрабо-тала антропологическую концепцию «нового человека», с акцентом на его телесности и расовой чистоте; концепция идеального госу-дарства, составными частями которой являлись: обоснование ха-ризматическо-иерархического типа всех государственных институ-тов; утверждение «фюрер-принципа» в качестве механизма органи-зации тотальной государственной власти; социальную политику, направленную на поддержание чистоты расы, стирание cоциально-классовых границ, усреднение личности и ее подчинения национал-социалистической идеологии. 11. В современной повседневной жизни европейских демокра-тий фашизм сохраняется в форме контркультуры как разновидно-сти субкультуры, в частности: на знаковом уровне, где хранятся и транслируются культурные коды, в которых выражены базовые ценности и нормы неофашизма; на уровне социальных практик, в которых позиционируются и реализуются эти ценности; а также на уровне сообществ – носителей данной субкультурной формы. При этом содержание практик межгрупповых взаимодействий, в которых позиционируются эти группы и манифестируются цен-ности неофашизма, имеют не политический, а террористический характер, направленный, как правило, против конкретных групп меньшинств (этнорасовых, сексуальных, молодежно-субкультур-ных), воспринимаемых в образе врага. Вместе с этим, сохранение разветвленной ценностной системы, ее популярность и способность задавать жизненные ориентиры, позволяет рассматривать фашизм-неофашизм в качестве потенциальной контркультуры, альтерна-тивной по отношению к европейской рациональной соционорма-тивной системе в целом.
1 2 3 4 5 Категория: Работы \| Просмотров: 1927 \| Добавил: Brinevk \| Рейтинг: 0.0/0

Сибирская ассоциация лингвистов-экспертов

Сибирская ассоциация
лингвистов-экспертов