ВВЕДЕНИЕ

Диссертационная работа посвящена исследованию речевого конфликта, возникающего в сфере массовой коммуникации. Основной предмет исследования - конфликт, возникающий при интерпретации текстов СМИ. Исследовательская логика работы: рассмотрение языкового конфликта интерпретаций в медийной сфере в аспекте разграничения событийной и оценочной информации, проявляющегося в связи с особенностями сферы массовой коммуникации на различных уровнях организации публицистического текста – коммуникативном, содержательном и собственно лингвистическом. Данный тип речевого конфликта рассматривается в общей парадигме решения лингвоконфликтологических, медиалингвистических, юрислингвистических и герменевтических проблем. Общее направление изучения – от потенциального языкового конфликта публицистического текста к его реализации в профессиональной и лингво-юридической сфере. В качестве основного метода исследования текстов СМИ используется лингвоконфликтологический анализ двух видов:

1) методика анализа потенциально конфликтного журналистского текста, основанная на разработанной нами модели, вытекающей из аспектов исследования различных уровней текста;

2) исследование реализованных конфликтных ситуаций из юрислингвистической практики, предметом анализа которой выступают тексты, опубликованные в СМИ, в аспекте разграничения сведения и мнения.

Актуальность исследования. Средства массовой информации являются сферой повышенной конфликтности и важным механизмом социально-политического взаимодействия, а также основными субъектами, действующими в сфере массовой коммуникации. Через СМИ реализуются основные функции журналистики: информационная (информационно-воздействующая), интерпретационная, коммуникативная, идеологическая и др. [Прохоров, 1995, с. 44-71]. Массовокоммуникационная сфера служит индикатором состояния общества: например, когда во время предвыборных кампаний резко возрастает  количество судебных разбирательств по гражданским  делам защиты чести, достоинства и деловой репутации. Усиление отношений враждебности в социальной жизни общества влекут за собой и юридические конфликты, связанные с различными административными правонарушениями (клевета, оскорбление) и преступлениями (экстремизм, разжигание межнациональной, религиозной или иной розни). Отметим, что в нашем исследовании под конфликтом понимается явление, заключающееся в столкновении противоположных взглядов, мнений, убеждений, намерений одного человека, двух и более людей или групп.

Социальные конфликты в СМИ практически всегда связаны с  функционированием журналистских текстов. Средой реализации социального конфликта в массово-коммуникационной сфере становится язык. Поэтому практически все конфликты в медийной сфере являются языковыми. Под языковым (речевым, коммуникативным) конфликтом мы понимаем противонаправленную интеракцию, когда одна из сторон в ущерб другой сознательно и активно совершает речевые действия, которые могут выражаться соответствующими – негативными – средствами языка и речи. Подобные речевые действия адресанта определяют речевое поведение адресата, предпринимающего ответные речевые действия против своего собеседника, выражая отношение к предмету речи или собеседнику. Речевые конфликты, реализующиеся в медийной сфере, связаны с особенностями подготовки, передачи, кодирования/декодирования журналистских текстов.

Специфику  речевого конфликта изучали многие исследователи. Основной целью рассмотрения конфликтного взаимодействия являлось понимание языковой технологии кооперативного (гармоничного, толерантного) общения, которое противопоставляется общению конфликтному, а также описание различных моделей языковых конфликтов (В.С. Третьякова, Е.С. Кара-Мурза, Н.В. Муравьёва), особенностей конфликтного речевого поведения и  языковых средств конфликтности (Н.К. Аджаматова, Н.А. Белоус, Н.Д. Голев, Е.П. Ермакова, Н.Б. Земская, Е.В. Кишина и др.).

Исследования речевых конфликтов в СМИ проводится вместе с изучением феномена медиадискурса и специфики его отдельных видов, прежде всего, политического и рекламного дискурсов (М. Горохов, Т.А. Добросклонская, В. З. Демьянков, О.С. Иссерс, Е.С. Кара-Мурза, И.В. Силантьев, Э.В. Чепкина и др.). Отрицательное поле коммуникативного взаимодействия в медиасфере рассматривалось  Н.Н. Кошкаровой. Её исследование находится на стыке медиалингвистики и теории журналистики: оно посвящено особенностям конфликтного дискурса в жанре политического интервью в средствах массовой информации.  Эта работа вместе с исследованием Е.А. Яковлевой в некоторой степени описывает влияние на специфику речевого конфликта в СМИ жанровой  природы публицистического текста, изучавшейся А.А. Тертычным, В.Г. Корконосенко, В.И. Пельтом и др.  

Лингвисты также разрабатывают отдельные понятия и направления, связанные с конфликтным функционированием  публицистического текста: 1) социальная  и негативная оценочность (Р.Д. Карымсакова, Н.И. Клушина, Т.В. Чернышова), контекст СМИ (А.А. Волкова и др.); 2) субъективность журналистского творчества (Е.А. Кузнецова);  3) манипулятивное функционирование медийных текстов (А.Д. Васильев, А.А. Лаврова, О.В. Саржина, Е.В. Кишина и др.). Также исследуются общие особенности анализа публицистических текстов с опорой на  лингвистические исследования специфики коммуникативного конфликта (В.П. Барбашов, Н.Б. Исолахти, Н.В. Уканакова, А. Факторович, Э.В. Чепкина) и отдельных аспектов языка СМИ (Н.М. Володина, Н.И. Клушина, Г.Я. Солганик, М.И. Шостак).

Изучение конфликтного функционирования текстов в СМИ идёт также  в аспекте изучения языка конфликта и языка вражды в СМИ (В.И. Беликов, О.А. Даниленко, Е.В, Естафьева, Г. Кожевникова, Н.И. Клушина, Л.П. Крысин) совокупно с изучением  насилия  и речевой агрессии в СМИ (Н.Е. Петрова, А.П. Сковородников, Л.В. Рацибурская, М.Н. Черкасова, Т.В. Чернышова).

Отметим, что в современной лингвистической науке практически  не имеется работ,  комплексно разрабатывающих понятие речевого конфликта в медийной сфере с учетом  исследований  теории журналистики (А. Аграновский, Е.Л. Вартанова, В.В. Ворошилов, Я.А. Засурский, Ю. Казаков, В.Г. Корконосенко,  Г. Лазутина, В. Олешко, Д. Рэндалл,  А.М. Федотов, Н.Э. Шишкин, М.И. Шостак и др.), теории массовой коммуникации (В.П. Терин, Г. Почепцов, Д.В. Ольшанский, Е.П. Прохоров) и классифицирующих языковые конфликты в СМИ, за исключением монографии Т.В. Чернышовой «Тексты СМИ в зеркале языкового сознания адресата». Она рассматривает тексты СМИ с лингвокогнитивной точки зрения как отражение сложных взаимодействий автора и адресата, учитывает влияние социально-политического контекста на интерпретацию текстов СМИ, акцентируя внимание прежде всего на адресате текста. Предметом изучения в нашем исследовании является другой вид речевого конфликта  - конфликт интерпретаций в аспекте соотношения событийной и оценочной информации, возникающий в случае несовпадения интерпретаций участниками СМИ-коммуникации различных событий. Отсутствие комплексных исследований данного вида конфликта придаёт актуальность нашей работе.

В основе исследования находится тезис, что медиатекст диалогичен по своей природе  - из-за особенностей структуры массово-коммуникационной сферы. Соответственно и интерпретация медийных событий, как правило, имеет диалоговый характер, в ней участвуют несколько человек [Бахтин, 1995, c. 129-138] – журналист, редактор, аудитория. Интерпретацию мы понимаем как вербализованный согласовательный механизм понимания текста в речедеятельностной ситуации между порождающей и воспринимающей сторонами. Истолкованию подвергается многомерная смысловая система речевого произведения, которая содержит содержательно-фактуальную информацию (в терминологии теории речевых актов (ТРА) это пропозитивная составляющая); содержательно-концептуальную информацию (в юрислингвистических терминах это, видимо, оценочная информация) и подтекстовую информацию [Гальперин, 1981]. Особенности интерпретации в конфликтогенных и полемических текстах изучает герменевтика  (С.В. Аносова, Л.А. Голякова, Е.И. Диброва, И.Р. Гальперин, Л.Н. Мурзин, Ю.Е. Прохоров, П. Рикёр, В.Е. Чернявская, А.М. Шестерина и др.).

В нашем исследовании множественность и вариативность интерпретации  публицистического текста в процессе его функционирования в пространстве реципиента рассматривается как объективное, неизбежное и нормативное проявление свойств языка и языковой способности языковой личности, следовательно, как ядерное, составляющее любую речевую коммуникацию, в противоположность традиционному подходу, при котором вариативность интерпретации текста оценивается как периферийное явление, лежащее в сфере коммуникативной неудачи, непонимания, конфликтной или манипулятивной коммуникации, а также в сфере игрового речевого взаимодействия или проявления ораторского мастерства [Ким, 2009, с.7][1].

Подобная множественность и вариативность интерпретации не существует в языке беспроблемно. Согласно тезису, выдвинутому Н.Д. Голевым, «конфликтность лежит в самой природе языка, сотканного из противоречий. В конечном итоге они являются главным основанием его жизнеспособности… Каждый речевой акт – это преодоление противоречий,  каждое речевое произведение, достигшее коммуникативного эффекта, – это ситуативно снятое противоречие, не достигшее – не снятое. Таким образом конфликтогенность языка и речи  – отнюдь не периферийное их свойство, а некоторый принцип внутреннего их устройства, функционирования и развития» [Голев, 2008, c.136]. Данный тезис о потенциальной естественной конфликтности языка  поддерживается и другими исследователями (К.И. Бринев, В.И. Жельвис, А.А. Коряковцев, И.А. Кудряшов, В.С. Третьякова, Б.Я. Шарифуллин и др.). Это создаёт трудности и при интерпретации журналистского текста. Тем не менее, вопрос о механизме и предпосылках возникновения конфликта интерпретаций в медийной коммуникации остается открытым, как и изучение отдельных его аспектов, в  том числе разграничение событийной и оценочной информации.

В любом журналистском тексте эти два вида информации присутствуют изначально, при этом описание события и изложение мнений (комментариев)  в тексте бывают чаще всего слиты, несмотря на то, что отечественные масс-медиа пытаются копировать схему работы западных СМИ, где журналисты чётко разграничивают эти понятия, выделяя журналистику факта и журналистику мнения.

Нормы массово-информационного права и профессиональной этики обязывают журналиста чётко проводить в своих сообщениях различие между фактами, о которых он рассказывает, и тем, что составляет мнения, версии или предположения, чтобы избежать нанесения ущерба кому бы то ни было неполнотой или неточностью передаваемой информации, намеренным сокрытием общественно значимой информации или распространением заведомо ложных сведений. Поэтому  все представляемые мнения должны быть обоснованы, а фактическая информация, несмотря на то, что её отбор всегда идёт с определенных позиций, – достоверна, точна, общественная значима. В то же время в своей профессиональной деятельности журналист не обязан быть нейтральным. Качественно выполнять свои обязанности журналисты могут только, чётко различая в своих материалах факт и мнение и предоставив аудитории всю полноту фактов и оценок, чтобы читатели и зрители могли решать сами, чему верить. Но, во-первых, сами журналисты порой не могут объяснить, где в публикациях описание события, а где мнение, потому что ясно не представляют себе, что это такое. Во-вторых, чаще всего не различают событийную и оценочную информацию и сами герои публикаций. Персонажи текста и авторы-журналисты по-разному понимают и оценивают общественные проблемы, обсуждаемые в материалах СМИ, отсюда и несовпадение оценок, и различного рода претензии к журналистам и редакциям.

Когда событийная и оценочная информации не разграничиваются  политическими деятелями, это может привести к непредсказуемым последствиям. Как физические лица, они обладают правом на защиту своей деловой репутации и могут предъявлять иски о защите чести и достоинства. Подобные дела, проигранные журналистами, могут даже угрожать существованию свободы СМИ - в другой раз эти СМИ, возможно, поостерегутся обнародовать какую-либо неоднозначную или критическую информацию. Этим можно нанести  ущерб осуществлению права на свободу слова, поскольку именно СМИ обеспечивают (в той или иной степени) прозрачность функционирования механизмов власти.

Поэтому проблема разграничения событийной и оценочной информации в публицистическом тексте различными участниками коммуникации  так актуальна. По данному вопросу в теории журналистики и современной лингвистике имеются отдельные наблюдения по применению каких-либо критериев разграничения этих видов информации в  журналистском тексте, связанных, прежде всего, с юридической стороной вопроса (дело Лингенса против Австрии[2], А.А. Федотов) и лингвостилистическими особенностями текста (Н.М. Володина, А.А. Тертычный).

Особую актуальность рассмотрение потенциальной конфликтности публицистических произведений в аспекте разграничения событийной и оценочной информации приобретает в сфере лингвистической экспертизы, которая служит одним из способов разрешения лингвоправовых (переведенных из области потенциальных в сферу реализованных) конфликтов. Социальные, политические изменения в российском обществе привели к увеличению многочисленных конфликтных речевых ситуаций и юридизации потенциально конфликтных текстов в СМИ и, как следствие, к увеличению числа прикладных задач, требующих специальных лингвистических и междисциплинарных исследований. От правильного определения информационной природы – событийной или оценочной -  опубликованного, переданного в эфир материала зависят не только  его восприятие, но и его юридическая оценка, квалификация и правовые последствия. Поэтому лингвистам для разрешения этого вопроса, во-первых, необходимо определиться с тем, что понимать под событийной и оценочной информацией. Факт (сведение) и мнение (комментарий) в юрислингвистике и теории журналистики  понимаются неодинаково из-за: 1) отсутствия четкой  формулировки в юрислингвистике: эксперты  в каждой новом исследовании решают этот вопрос, опираясь на свой профессиональный опыт и компетентность; 2) расхождения в определении этих понятий в  юрислингвистике и теории журналистики, которое  изначально ставит автора произведения в невыгодную ситуацию: он хотел выразить свое мнение, но фактически построил фразу (текст) таким образом, что сообщенная информация квалифицируется как сведения. В этом случае ни желание автора, ни реальные обстоятельства написания текста во внимание не принимаются. 

Во-вторых, для квалификации природы высказывания лингвисты в каждой новом исследовании определяются  с тем, из каких содержательных предпосылок (критериев) необходимо исходить при решении вопроса о том, что отражено в тексте – событийная или оценочная информация. Трудности при разграничении создаёт и сам предмет спора - публицистический текст, имеющий свою специфику, и то, что в лингвистических экспертизах знание о том, что является фактом, а что мнением, находится в большинстве случаев в части «дано», а не в части «требуется доказать». Лингвисты – эксперты, решая вопросы дифференциации факта и мнения, используют в основном формальные грамматические признаки, при этом большинство исследований текстов СМИ проводится без учёта специфики журналистского творчества и особенностей медийной сферы и её языка.

Несмотря на то, что в рамках юрислингвистики и лингвоконфликтологии имеются работы, посвященные определению информационной природы высказывания (К.И. Бринёв, Н.Д. Голев, Т.В. Губаева, Н.И. Доронина, С.В. Доронина, Г.С. Иваненко, А.А. Карагодин, Г.В. Колшанский, А.А. Коряковцев, И.А. Кудряшов,  О.Н. Матвеева), в каждой из них исследователи выделяют различные критерии разграничения сведения и мнения и соответственно даются разные определения этим терминам. Также данная проблема рассматривается и в отдельных экспертных заключениях по различным уголовным и гражданским делам, предметом анализа которых является журналистское произведение (Л.А. Араева, А.Н. Баранов, К.И. Бринев, Л.А. Бутакова, Е.И. Галяшина, Н.Д. Голев, М.В. Горбаневский, Е.С. Кара-Мурза, М.А. Осадчий, А.Л. Южанинова, работы гильдий лингвистов-экспертов «Глэдис», а также сборники «Юрислингвистика-1» – «Юрислингвистика-10» и т. д.). Социальная значимость лингвистического рассмотрения конфликтного функционирования СМИ-текстов в аспекте разграничения оценочных и фактических суждений обусловливает необходимость разработки теоретических и практических основ единой комплексной модели  лингвоконфликтогического анализа журналистского текста с применением критериев разграничения событийной и оценочной информации, учитывающих профессиональные требования к журналистскому тексту и требования лингвистической экспертизы.

Цель работы — описание особенностей, механизма возникновения и разрешения языкового конфликта интерпретаций  в практике российских СМИ.

Объект исследования — тексты российских СМИ.

Предмет исследования — речевое конфликтное функционирование текстов СМИ, являющееся следствием разной интерпретации событий и текстов. 

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

1. Определить конфликтный потенциал медийной сферы, являющийся следствием их языкового воплощения и  реализованный во взаимодействии  субъектов медийной коммуникации;

2. Определить сущность и основные признаки речевого конфликта в медийной сфере;

3. Выявить специфику, предпосылки и механизм возникновения конфликта интерпретаций в журналистских публикациях;

4.  Сравнить понятия «факт» и «мнение», используемых в юрислингвистике и теории журналистики;

5. Выделить предпосылки возникновения конфликта интерпретаций и на их основе критерии разграничения событийной и оценочной информации в журналистских публикациях;

6. Выявить релевантную для журналистики модель лингвистического исследования конфликтного текста и на её основе проанализировать конкретные публикации в российских СМИ;

7. Разработать классификацию потенциально конфликтных текстов, функционирующих в практике российских СМИ, определив в них место конфликтов, связанных с разной интерпретацией явлений, воплощенных в текстах СМИ;

8. Выявить особенности исследования конфликтных журналистских текстов в лингво-экспертной практике в аспекте разграничения событийной и оценочной информации;

9. Выработать рекомендации по юрислингвистическому исследованию конфликтных текстов, гармонизирующие лингвистические, юридические и журналистские требования.

            Материалом для исследования стали:

 — потенциально конфликтные материалы аналитических и художественно-публицистических жанров, опубликованные в различных российских СМИ. Для анализа выбраны «Известия» за период январь-декабрь 2010 года и «МК в Кузбассе» за период январь 2010 – апрель 2011 гг.

Выбор материала обусловлен несколькими причинами. Данные издания являются типичными представителями противоположных видов печатных СМИ: качественной и массовой прессы. Они различаются по целевой аудитории (возраст, половая принадлежность интеллектуальный уровень), периодичности, уровню качества поставляемой информации, способу подачи информации на текстовом и графическом уровнях, количеству и качеству аналитической информации и представленных мнений. Оба издания распространяются по всей стране, а также на территорию СНГ.

Отбор текстов для анализа осуществлялся методом сплошной выборки с учётом жанровой специфики материала. Всего было проанализировано 698 материалов: 312 публикаций («МК в Кузбассе»), 386 публикаций («Известия»).

— судебные лингвистические экспертизы и лингвистические исследования, уже проведённые по материалам вышеперечисленных СМИ.  Всего было проанализированы 82 экспертизы.

Причиной, определившей выбор материала, явилась практическая потребность лингвистической экспертной деятельности. Как мы указывали ранее, потенциально конфликтные тексты, опубликованные в СМИ, всё чаще объектами реальных юридических конфликтов. Но дело в  том, что лингвистическое исследование конфликтных текстов  на данный момент не учитывает специфику журналистского творчества и нуждается в разработке единых правил,  общеметодологических принципов, гармонизирующих  лингвистические и журналистские требования. Отбор материала был произведен методом сплошной выборки. Критерием для выбора того или иного лингвистической экспертизы стал предмет исследования – публикация в СМИ.

В качестве источников лингвистических экспертиз были использованы:

Архив АНО ЛЮЭиК «Юрислингвистика».

Памятка по  вопросам назначения  судебной лингвистической экспертизы: для судей, следователей, дознавателей, прокуроров, экспертов, адвокатов и юрисконсультов. Раздел 7/ под ред. проф. М.В. Горбаневского. М.: Медея, 2004. 104 с.

Спорные тексты СМИ и судебные иски / под ред. проф. М.В. Горбаневского. М.: Престиж,  2005. 200с.

Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах и информационных спорах: Материалы межрегионального научно-практического семинара. Часть 2/ под ред. проф. М.В. Горбаневского. М.: Галерия,  2003 г. 328 с.

Тексты лингвистических экспертиз//Цена слова: из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процессах по защите чести, достоинства и деловой репутации / под ред. проф. М.В. Горбаневского. М.: Галерия, 2002. 336 с.

Быков В.В. Земскова С.И. Защита доброго имени в гражданском процессе//Быков В.В. Земскова С.И. Судебные грабли: проблемы юридической безопасности работников СМИ/ под ред. проф. А.К. Симонова. М.: Галирия, 2004. 180 с.

Быков В.В. Земскова С.И. Защита доброго имени в уголовном процессе//Быков В.В. Земскова С.И. Судебные грабли: проблемы юридической безопасности работников СМИ/ под ред. проф. А.К. Симонова. М.: Галирия, 2004. 180 с.

Быков В.В. Земскова С.И. Экстремизм и СМИ//Быков В.В. Земскова С.И. Судебные грабли: проблемы юридической безопасности работников СМИ/ под ред. проф. А.К. Симонова. М.: Галирия, 2004. 180 с.

Юрислингвистика – 3: проблемы юрислингвистической экспертизы: Межвуз. Сборник научных трудов. Часть 4/ под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. 263 с.

Юрислингвистика – 5: юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права. Раздел 7/ под ред. Н.Д. Голева. – Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. 357 с.

Юрислингвистика – 6: инвективное и манипулятивное функционирование языка. Раздел 3/ под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. 414 c.

Юрислингвистика – 7: язык как феномен правовой коммуникации. Раздел 6 /  под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. 400 с.

Юрислингвистика – 8: Русский язык и современное российское право: межвузовский сборник научных трудов. Раздел 5/ под ред. Н.Д. Голева. – Кемерово-Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. 540 с.

Юрислингвистика – 9: Истина в языке и праве : межвузовский сборник научных трудов. Раздел 5/ под ред. Н.Д. Голева. Кемерово; Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2008. 454 с.

Юрислингвистика – 10: лингвоконфликтология и юриспруденция: межвузовский сборник научных трудов. Раздел 6/под ред. Н.Д. Голева и Т.В.       Чернышовой. Кемерово; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2010. 510 с.

Сайт Сибирской Ассоциации лингвистов-экспертов  [Электронный ресурс]. URL: http://siberia-expert.com/

Научная новизна диссертации. В работе осуществлено построение модели типичного потенциально конфликтного текста СМИ и на этой основе классифицированы языковые конфликты в сфере массовой коммуникации. В исследовании комплексно рассматривается языковой конфликт интерпретаций в СМИ в аспекте разграничения событийной и оценочной информации. По указанной проблематике, как отмечалось выше, имеются лишь отдельные  наблюдения.

Теоретическая значимость исследования определяется  ее вкладом в развитие лингвоконфликтологии: разработка проблемы функционирования конфликтного публицистического текста. Диссертационное исследование вносит вклад в разработку понятия «медиатекста» и дискурсивных практик по его анализу.  Юрислингвистический подход к  изучению  функционирования потенциально конфликтного текста в СМИ позволяет выявить основные принципы построения модели лингвистического экспертного исследования, уточнив понятийный аппарат и категории анализа текста.  

Практическая значимость работы заключается в  использовании выработанных рекомендаций для проведения лингвистической экспертизы, объектом которой являются тексты СМИ. Основные положения и выводы  исследования используются, во-первых, в разработке курсов для специализации «Филологическое обеспечение профессиональной коммуникации (юридическая лингвистика)», в частности курса «Конфликтологический анализ текста», во-вторых, при анализе журналистских публикаций в дисциплинах «Новостная журналистика», «Аналитическая журналистика». Кроме того, материалы диссертации могут  найти практическое применение  при разработке рекомендаций  по назначению   и проведению   лингвистической экспертизы по искам, связанным с делами о клевете, оскорблении[3] и исками по защите чести, достоинства и деловой репутации.

На защиту выносятся следующие положения:

Языковой конфликт в сфере массовой коммуникации является одним из частных видов коммуникативного конфликта, который в свою очередь является разновидностью социальных конфликтов, реализующихся через институт средств массовой коммуникации.

Основной разновидностью языкового конфликта в сфере массовой коммуникации является конфликт интерпретаций, возникающий в случае несовпадения трактовок участниками СМИ-коммуникации различных событий и текстов, отражённых в журналистских материалах.

Адресант - коммуникант (журналист, редактор, редакция) и адресат –реципиент (аудитория, герои публикации – физические или юридические лица, упомянутые в тексте) в медийной сфере являются активными участниками коммуникации и источниками потенциальной конфликтности текста. Реципиент считает, что текст однонаправлен и адресован именно ему, и толкует его исходя из своих интенциональных установок, тогда как коммуникант направляет свой текст на неопределенный круг лиц, определяемый как потенциальная аудитория средства массовой коммуникации. Это является одной из причин возникновения конфликта интерпретаций.

Типичная модель потенциально конфликтного текста в медийной сфере содержит в себе провоцирующие конфликт-факторы, которые проявляют себя как на дотекстовом уровне (это факторы, обусловливающие специфику журналистского творчества – субъективность журналиста, экспрессивность, направленность на неопределенную  аудиторию и в тоже время адресность произведения при упоминании там реальных  физических лиц и иные лингвистические и экстралингвистические факторы, обусловливающие специфику медийной сферы особенности  др.), так и на различных уровнях организации самого текста (необоснованность журналистских мнений, преобладание художественно-изобразительных средств, наличие логических, речевых ошибок и др.).

При правовом разрешении конфликтных ситуаций, связанных с журналистскими текстами, в большинстве исследований эксперты пользуются обыденным пониманием событийной и оценочной информации или дают своё определение этим терминам. При выяснении информационной природы высказывания эксперты в основном пользуются следующими критериями: формально-логическим, формально-языковым, контекстуальным, а также критерием оценки фоновых знаний у реципиента. Практически не используются критерии, связанные с профессиональными требованиями к журналистскому тексту в обосновании мнения и подтверждения истинности представленной фактологической информации: наличие подробностей  о событии, использование критерия «нейтральности репортажа».

В судебной коммуникации, помимо двух источников конфликтности – автора журналистского произведения и аудитории – появляется третий – оценивающий спорный текст эксперт. Часть предпосылок возникновения КИ связана именно с фигурой эксперта: обыденное понимание событийной и оценочной информации; 2) выход эксперта за пределы своей компетенции;  3) непонимание специфики сферы массовой коммуникации и журналистского творчества; 4) незнание особенностей различных типов СМК, художественно-изобразительных средств, используемых радиовещанием и телевидением, жанровой палитры публицистических произведений, различающейся возможностями технического канала передачи; 5) неприменение определенных критериев разграничения событийной и оценочной информации, связанных с  определенными требованиями к обоснованности мнения и подтверждения истинности представленной фактической информации (наличие подробностей  о событии, использование критерия «нейтральности репортажа»).

Для проведения лингвистического исследования спорного журналистского текста эксперту необходимо иметь представление о специфике сферы массовой коммуникации и журналистского творчества, ориентироваться в особенностях различных типов СМК и осуществляемых ими функциях, жанровой палитре публицистических произведений и учитывать  изначальную субъективность журналистского творчества. Все перечисленные требования учитывает предложенная нами методика лингвоконфликтологического анализа, в  основе которой находится идея исследования текста от авторской интенции к ее языковому воплощению на различных уровнях, содержащих признаки конфликтности публицистического текста – содержательно-смысловом и собственно лингвистическом. 

Апробация работы. Основные положения работы обсуждались на заседании научно-методического семинара кафедры журналистики и русской литературы 20 века Кемеровского государственного университета «Взаимодействие в поле культуры»  и  нашли отражение в докладах на научно-практических конференциях разного уровня: 5 международных (Кемерово – 2008, 2009, 2010 (две), Томск - 2010), 4 – федеральных (Ростов-на-Дону – 2009, Москва – 2010, 2012  Томск - 2010), двух региональных - «Проблемы взаимодействий в поле  культуры: преемственность, диалог, интертекст, гипертекст» (Кемерово -2009, 2011), Первой Интернет-конференции по юридической лингвистике «Право как дискурс, текст и слово» (2010).

            Теоретические положения работы получили апробирование в  проведенных нами экспертных лингвистических исследованиях конфликтных журналистских текстов (приложение 4), проводимых Автономной некоммерческой организацией лингво-юридических экспертиз и консультаций (АНО ЛЮЭиК) «Юрислинвистика», сотрудниками которых мы являлись в 2008-2012 гг.

Основные результаты исследования отражены в 12 опубликованных работах общим объемом 5 п. л.

Структура диссертации. Текст диссертационного исследования состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка,  пяти приложений.